«Нам не хватает хорошей рыночной идеи» - интервью генерального директора завода

Генеральный директор Северной верфи уверен, что российское судостроение способно строить и военные, и гражданские суда на уровне лучших мировых аналогов

Директор любого российского промышленного предприятия был бы рад заказу, к примеру, в 100 миллионов рублей. Заказу в 500 миллионов он был бы рад безумно. А уж если бы ему гарантировали закупку его продукции на миллиард – он бы ради этого пошел на все. Даже металлурги и сырьевики оперируют суммами от одного до нескольких десятков миллиардов. Между тем в Петербурге имеется промышленное предприятие, в портфеле которого лежит заказов на… 200 миллиардов рублей. Это не госкорпорация и не монополия, а обычный завод, известный, хотя и не самый крупный в городе – ОАО «Судостроительный завод «Северная верфь». О том, как этот завод стал мультимиллиардером, нам рассказал его генеральный директор Андрей ФОМИЧЕВ.

– 200 миллиардов по меркам петербургской промышленности – сумма невероятная…

– На самом деле она будет еще больше. 200 миллиардов – это только государственный заказ на строительство до 2020 года серии корветов и фрегатов для ВМФ России. Плюс к тому у нас исполняется по линии Гособоронэкспорта заказ для Алжира, мы продолжаем работать и с норвежскими партнерами в сфере гражданского судостроения – строить для них так называемые офшорные суда для обслуживания морских нефте- и газопромыслов. Но основа всего, конечно, гособоронзаказ на 200 миллиардов рублей. Его выполнение продлится до 2020 года.

– Не сыпьте коллегам-директорам соль на раны, рассказывая, как все у вас хорошо, лучше объясните, как такие заказы получать?

– Если кратко – то мы заслужили доверие Минобороны, командования ВМФ и лично Владимира Путина. Нам не просто оплачивают выполненную работу, но и по первой просьбе дают авансы на продолжение работ на серийных кораблях, например, недавно перечислили 6 миллиардов рублей.

– И это при том, что два года подряд весь гособоронзаказ и распределялся, и выполнялся с совершенно неприличными, я бы сказал, скандалами? Дошло до того, что военное руководство всерьез пообещало начать закупки вооружения за рубежом – хотя отечественная оборонка сидит без работы и без денег!

– Если бы я выступал в роли военного и промышленного эксперта, то охотно объяснил бы причины разногласий между промышленниками и военными. Но я директор предприятия, поэтому скажу лишь, что Северная верфь заслужила доверие заказчика благодаря качеству своей продукции и финансовой порядочности.

– Давайте начнем с финансов – это всем интересно…

– У нас секретные корабли, но в финансовой сфере никаких секретов нет, напротив, все очень просто и открыто. Большая часть российской экономики давно уже живет в условиях рынка, где действует простое правило: цена вашей продукции не должна быть выше среднерыночной, конечно, при сопоставимом качестве. А часть нашей оборонки пытается отстоять советский способ определения цены: компенсируйте нам все затраты плюс прибыль. Я знаю некоторых коллег-директоров, которые вынуждены работать с огромными кипами бумаг с обоснованием их цен. И вроде бы все у них по делу – любое предприятие должно содержать и научные подразделения, отдачу которых трудно посчитать, и социальную сферу. Но в итоге-то цена получается не то что неконкурентоспособная, а вообще нереальная! А в процессе выполнения заказа, когда понятно, что его уже не отнимут, даже эти нереальные цены некоторые предприятия пытаются увеличить в разы.

– Но ведь предприятиям действительно нужна и социалка, и средства на развитие…

– Зарабатывайте прибыль и вкладывайте ее куда считаете нужным – в разработку новых технологий, в строительство жилья, детских садиков и т. д. Наше предприятие живет именно так. Я с полным уважением отношусь к госкорпорациям, к государственным унитарным предприятиям, но Северная верфь, так уж получилось, предприятие частное и работает по правилам рынка. Может, поэтому у нас никогда и не было конфликтов с заказчиком по поводу цены. И те финансисты из Минобороны, на которых жалуется половина директоров ОПК, нам оплачивают все произведенные работы в меру своих возможностей.

– То есть статус частного предприятия не мешает вашим доверительным отношениям с Минобороны и даже главой правительства?

– Как видите – 75 процентов всех заказов на надводные корабли для ВМФ России переданы Северной верфи. А наш статус частного предприятия, думаю, даже удобен заказчику. С нами, если мы нарушим хоть один пункт договора, можно будет просто разорвать контракт, никому ничего не объясняя. В то же время государство может участвовать в управлении предприятием, потому что нашим крупным акционером с более чем 20 процентами акций является Объединенная судостроительная корпорация. Да и вообще мы входим в систему управления Минпромторга.

– А какова судьба акций, что принадлежат господину Пугачеву и находятся в залоге у ЦБ? Кому в итоге они достанутся?

– Во-первых, я не знаю, а во-вторых – не интересуюсь этим вопросом. У меня широкий круг производственных обязанностей, и если бы мы на заводе стали еще и тему акций обсуждать, то некогда было бы работать. Главная наша задача – вовремя и качественно сдавать заказы, остальное – в руках государственных структур.

– Вы сказали, что цена и качество ваших кораблей соответствуют мировым аналогам…

– Цена – да, сопоставима. А по качеству, по боевым характеристикам наши корабли в общем соответствуют уровню лучших кораблей аналогичных классов других мировых держав. Поверьте, это мнение не мое, а авторитетных экспертов, которые имеют на этот счет самые точные данные.

– А вот по мнению зарубежных экспертов, надводный российский флот сейчас не конкурент флотам развитых стран.

– Если судить по осколкам советской военной мощи – «Адмиралу Чабаненко» или «Ярославу Мудрому», – то да. Эти корабли, при всей их огромной ударной мощи, уже прошлый век. Но зарубежные эксперты не знают и, думаю, в ближайшие годы не будут знать о всех возможностях наших новых кораблей. То, что мы строим сейчас, – это не модернизация советского наследия, а совершенно новые, уже чисто российские проекты – и по конструкции, и по вооружениям. Причем, если использовать аналогии с автомобильной промышленностью, мы и наши смежники каждый год обновляем модельный ряд. К примеру, если на предыдущем корвете стоит ЗРК (зенитно-ракетный комплекс) «Кортик», то по вооружению нового – это модели завтрашнего дня.

– И все же это не авианосцы и не крейсеры, а корабли шельфовой зоны, то есть тактический флот.

– Охрана территории России со стороны моря – это стратегическая задача, которую и призваны решать наши корветы и фрегаты. Возможностей для этого у них хватает. Недавно главком ВМФ проводил у нас совещание с командующими всех флотов, показывая им процесс серийного строительства и оснащения новых единиц флота, чтобы военные оценили их потенциал. Могу добавить, что Северная верфь получила лицензию на работу с ядерными энергетическими установками. Планируется строительство новых заказов для ВМФ России.

– Для того чтобы построить хороший корабль, да еще по нормальной цене, и оснащение верфи должно быть соответствующее. Между тем – опять сошлюсь на мнение зарубежных экспертов – самые современные верфи отнюдь не в России, а в Китае и Южной Корее.

– Есть такое мнение, но если оно верно, то почему же сейчас эти верфи фактически простаивают? Объясняю: потому что у них узкая специализация – строительство крупнотоннажных морских грузовиков. Под это у них подготовлены технологии, оснастка, но вне этой специализации они мало что могут. У нас же производство на порядок более гибкое: мы можем строить военные корабли, можем – суда для обслуживания морских нефтепромыслов, в свое время мы готовились к строительству газовозов – заказ на них был отменен не по нашей вине. У нас универсальная технологическая база. Мы посещали многие зарубежные верфи – и азиатские, и европейские, у них есть чему поучиться, но в свой сфере Северная верфь сама в числе лидеров.

– Как говорил один известный государственный деятель, а сейчас это говорят все директора, ключ ко всему – кадры. В Петербурге острейший кадровый дефицит квалифицированных рабочих и инженеров. Как вы эту проблему решаете?

– Отвечу откровенно: это проблема серьезно стоит перед многими городскими предприятиями, но мы ее стараемся минимизировать. К нам на завод переходят очень хорошие специалисты с ведущих машиностроительных предприятий Петербурга, а специалистов узкого профиля я, честно в этом признаюсь, переманиваю с судостроительных заводов в других регионах. Молодежь приходит с нашего профильного ПТУ, инженеров готовит наша питерская Корабелка.

– За них приходится платить?

– Нет. ПТУ мы помогаем, но обучение там ведется за бюджетный счет. А в Кораблестроительный институт даем заказ на определенное количество инженеров по нужным нам специальностям, государство под это заказ выделяет вузу грант, есть вариант и оплаты обучения.

– Чем же вы привлекаете людей?

– Средняя зарплата по заводу – 38 тысяч рублей, а на сдаче судна ведущие специалисты получают в разы больше. Плюс к этому обеспечиваем полный соцпакет, в том числе полис добровольного медицинского страхования, санаторно-курортное лечение, путевки детям в пионерлагеря. И что еще важно – у нас пунктуально соблюдаются все права наемного работника. Наш коллективный договор признан одним из лучших в стране, а заводской профсоюз достаточно авторитетен. Проблемы с кадрами существуют, как правило, у тех, кто не умеет с ними работать и соответствующим образом о них заботиться…

– Разрешите спросить вас не как директора военного завода, а как эксперта: когда у нас начнут строить нормальные гражданские корабли? Я двумя руками за возрождение военного флота, но на корвете зерно и нефть возить не будешь и на фрегате в круиз не отправишься.

– Выскажу свою личную точку зрения: тогда, когда у нас будет сформирована четкая концепция судостроения, возникнет понимание того, что нам необходимо и какие ниши мы можем занять в этой сфере. Можно строить у себя суда всех типов, но это разорительно, этого не делал даже Советский Союз. Если мы хотим соревноваться с корейцами в строительстве танкеров, то нужно строить под это верфи, закупать соответствующие краны – только зачем лезть в нишу, которая уже занята? Каждый завод сам знает, что он может предложить рынку. В Нижнем Новгороде, к примеру, начали делать хорошие речные суда. Нам норвежцы заказывают офшорные суда. Можем строить и газовозы, но с ними «Газпром» еще не определился. Балтийский завод умеет строить ледоколы. Но помимо этого требуется общегосударственная концепция: что строим для внутреннего рынка, что на продажу, а что выгодней закупать. Российское судостроение все еще сохраняет свой потенциал – научный, кадровый, технический, и, на мой взгляд, ему не хватает только одного – хорошей рыночной идеи.

// Беседовал Владимир Новиков

Хочешь всегда знать и никогда не пропускать лучшие новости о развитии России? У проекта «Сделано у нас» есть Телеграм-канал @sdelanounas_ru. Подпишись, и у тебя всегда будет повод для гордости за Россию.